Раздача вкусненького.

Джон: – Тоша просто повернулся жопой к мирскому и сказал, что ему это неинтересно. Это не значит, что мы не должны этим заниматься. Тоши меркантильный интерес не касался никогда. Он даже не знал, не понимал, что это такое. У него в мозге не было этих клеточек.

Профессор: – Файлов.

Джон: – Да, файлов не было. Он мог жить, питаясь одним бананом в день или просто нихера не жрать, но он ничего не делал специально. Он никогда не был вовлечен в социум, в эту игру «купи-продай». Ему это было просто неинтересно по факту его природы. Не то что он такой крутой, просто у него природа такая. Он божество такого уровня, это специальность, он только помогает в практике. Ганеша может тебе помочь в реализации твоих меркантильных интересов. Тоша, если мы говорим о Тоше как божестве, он помогает только практикующему, ему неинтересно помогать в меркантильных вещах.

Андрей: – То есть практика, по всей видимости, в большей степени практика на освобождение, но не практика мирских божеств.

Джон: – Ты к Тоше не можешь обращаться за мирским. Он тут же теряет интерес, это его специфика.

Андрей: – Так вот, Тоша все-таки скорее относится к кунтовской традиции как божество?

Джон: – Подожди, что значит “скорее всего”? Он держатель кунты.

Андрей: – Он держатель кунты. То есть, это он не относится к шиваизму, буддизму или еще чему?

Джон: – А кунта это что? Кунта переплетена и с шиваизмом, и с буддизмом, и иже с ними. Потому что кунта – универсальная технология, если мы говорим о кунте как о практике. Она взаимодействует со всей реальностью, она ничего не отрицает. И в кунте есть апелляция и к Иисусу, и к Будде, и к Шиве, и ко всему. Ну, кроме, естественно, магометанства, потому что кунта, скорей всего, далека от ислама. Но все остальные религии она органично включает просто по факту своей поэтичности. В поэзии кунты все это сокрыто.

Андрей: – Ага. Есть ли в кунте какие-то проявленные божества, которые отвечают за мирское благополучие, за мирские дела, скажем так?

Джон: – Конечно. Ганеша.

Андрей: – А, то есть мы не придумываем нового названия, а берем божество Ганешу, оно интегрально включено в кунту?

Джон: – Нет разделенности.

Андрей: – Нет разделенности.

Джон: – Начинаешь разделять – начинаешь гибнуть. Нет разделенности. Ганеша для нас – самый удобный образ: если ты хочешь какое-то благо для себя, для своей семьи, чтобы у тебя удачно сложились обстоятельства, – конечно, Ганеша. Разделенность – она из какого-то другого места происходит. Почему ты не можешь быть и там, и там, и там? Женился на кунте, и только кунта? А кунта – это разве жена, которой должен быть верен? Кунта – это вся вселенная, ты взаимодействуешь со всем прочим, а уже в пределах этого ты должен быть верен той традиции, потому что вера твоей традиции дает тебе бенефит во всем остальном. Это разные вещи. Верность традиции очень важна. Но кунта тебя не ограничивает ни в чем. Парадокс, но он красивый. Это имеет большой смысл. Кунта – это больше, чем обособленность этого мира. Ты вышел на балкон, радуешься солнцу и обращаешься ко всем божествам этого мира. Если можешь, делай это. Нет запретов. И это не какой-то унисекс, это просто ты не отделяешься от остального мира, от всей реальности. Я никогда не спрашивал Тошу, быть мне с Оксаной или нет. Я просто знал, что я хочу с ней быть, и мне было похер, если бы Тоша даже сказал: «Нет», я бы сказал: «Окей, ты сказал «нет», твое слово против моего слова». Но он ничего не сказал. Он открыл при этом бездну и пустоту. Это было очень красивое взаимодействие. Он дал мне свободу. Прыжок через пропасть или в пропасть должен сделать ты сам. Это будет твой путь, твоя религия, создание своей ауры в этом мире. Тогда ты будешь что-то делать из себя. Если тебе никто не говорит, что делать, значит, ты уже стал Мастером. Немножко неожиданный для тебя поворот событий, да? Причем это не вседозволенность. Свобода и вседозволенность – это разные вещи. Это такая тонкая грань, ты не должен переступать черту.

Андрей: – Ну, свобода – это осознанная необходимость. Такое определение есть.

Джон: – Как минимум – это не вседозволенность. Здесь мы опять возвращаемся к «Сутре Короны»: Звездоносцы говорят: «Мы даем силу дерзающему». Страшен амулет Звездоносцев». И другой вариант, как там?

Оксана: – О, это как раз то, что мне было интересно. Что кто-то дает залог за свои слова, а Звездоносцы дают силу дерзающему.

Джон: – Процитировать можешь?

Оксана: – Сейчас найду.

Андрей: – Звучал да, насчет скорпионов, амулет, залог за слово…

Джон: – Амулет, скорпионы, а никто не помнит ничего. Как обычно, когда что-то надо сказать, никто ничего не помнит. Вот так вот в говне и находимся, в итоге.

Оксана: – Память такая. Я знаю, о чем речь, но не помню дословно.

Джон: – Мы все знаем, о чем речь, знаем где, но не знаем как, или знаем как, но не знаем где. Поэтому так и бултыхаемся, как Г в проруби.

Оксана: – Вот: «Ведущий сказал: Я направляю тех, кто вносит залог за слова свои. Звездоносцы говорят: мы даем силу дерзающему. Но страшен амулет Звездоносца».

Джон: – «Залог за слово – ожерелье из скорпионов».

Оксана: – А почему каменные скорпионы?

Джон: – Ну, камень – это кристалл, кристаллический скорпион. То, что нарисовала Егорова. А живой скорпион жалит, он создает этот негатив эмоций. Ну, и «Звездоносцы одевают живых скорпионов в каменные панцири».

Оксана: – Зачем одевают?

Джон: – Ты у меня спрашиваешь? Ты не к тому обращаешься – «зачем?». Я имею к Звездоносцам довольно слабое отношение. То есть, если так подумать, я понимаю, кто такие Звездоносцы, но технически я не знаю даже, как с ними разговаривать. Мы тут общаемся с тобой с Профессором, а со Звездоносцами у меня нет понятия общения, я не буду спрашивать: «как он там?» «как ты?» Даже не знаю, как его назвать. Хотя, наверное, придется когда-то с ними общаться, и это очень важный момент – подумать об этом. Но я думаю, скорее всего, мы будем общаться вообще на другом уровне. Потому что сам Звездоносец – величина очень большого порядка. Если он зачем-то придет, извини, тут мы начнем все дрогнуть. Скорее всего, он пришел вначале, как привели Мишу с этим с духом. Это знаешь, нам как до неба далеко, так нам и до Звездоносцев далеко.
Вот и собаки лают, и весь этот бардак возникает только из-за того, что мы только начинаем говорить об этом, и тут же начинает возникать царство хаоса, тут же собаки начинают лаять. Знаешь, не помяни всуе, что называется.
Если только заговорили о Звездоносце, он разве дремлет? Вот он тут же через собак начал свое хаотичное движение. Если мы хотим поговорить об этом, жди хаос, беспорядок, ужас своей жизни. А собаки, знаешь, лают не просто так, значит, пришел.
Оксана: – Так если вот этот, о ком нельзя говорить, одевает скорпиона в каменный панцирь, почему же тогда каменный скорпион лежит в дорожной сумке?
Джон: – Эй, только что сделали различение: кристаллический скорпион – то, что рисовала Егорова, и одетый в каменный панцирь – это две разные вещи. Только что с тобой проговорили эту тему, и ты тут же соединяешь. Где? Как дальше с тобой разговаривать, Оксана? Кристаллический скорпион и живой в каменном панцире.

Оксана: – А, я поняла, да.

Андрей: – Его вытачивает кто-то там из камня. Не помню кто. Кто их вытачивает?

Джон: – Ну, как тут можно просто на старте ничего не понимать. Как? Как это происходит? Что происходит в мире людей?
Только прекратили говорить, собаки приутихли. Вызвать Звездоносца несложно – три раза повтори его имя, он придет. Мы-то, слава богу, не так много повторяли раз, чтобы он взял и пришел, но он показал нам свое присутствие, свое могущество, возник хаос, у Оксаны тут же возникла потеря взаимосвязи – каменный и кристаллический, хаос в башке тут же начался, хотя она прекрасно знает всю ситуацию, у нее нет пробела. Но вот просто он так дыхнул – и тут же возник в голове хаос, собаки залаяли, до этого не лаяли. Вот вам, на что способен Звездоносец: могущество невероятное. Если бы он захотел, мы бы здесь просто бегали ошалело и думали: «а что, а что, а что делать, что делать?» Просто, слава богу, ему не до нас. Не дай бог Звездоносцу обратить на нас свое внимание.

Андрей: – Ты встречал это, да?

Джон: – Я встречал? А что, сейчас был не Звездоносец, что ли?

Андрей: – Ну, именно в большом объеме ты встречал это, нет?

Джон: – В каком объеме?

Андрей: – Ну, в большом таком.

Джон: – Ты придумываешь какую-то ситуацию, которую ты хочешь создать в голове. Я тебе на этот вопрос отвечать не буду, потому что ты не понимаешь, о чем ты спрашиваешь.

Андрей: – Я не понимаю, о чем я спрашиваю. Поэтому я и спрашиваю.

Джон: – А я тебе говорю: задай вопрос правильно. Что значит «большой объем» или что-то такое?

Андрей: – Я стараюсь так обойти, чтобы не вызывать его. Так, знаешь, туда-сюда.

Джон: – Туда сходить, сюда сходить, прогуляться. Прогулка – это не вопрос, извини меня.

Андрей: – Хорошо. Ты встречал это присутствие, когда это демонстрировалось в полную мощь, как мы пальму видим, как нага видели тогда на Ладожском озере, чтобы не чуть-чуть внимания обратил, а…

Джон: – Я просто делаю то, что должен делать, чтобы высшие силы хранили тебя от прямого взаимодействия с этим, закрываю от прямого взаимодействия, так же как саму возможность этого сейчас. И не дай тебе бог с ним встретиться напрямую. Кто-то должен сдерживать эти силы, и я один из них. Это достаточный ответ на твой вопрос?

Андрей: – Я, когда вопрос задавал, сам внутри подумал: «Все, нарвался на ответ». То есть, как обычно у нас повелось, вопрос предполагает ответ. Желание в виде ответа. Но ты говоришь, что этого делать не стоит, и я это понимаю. С другой стороны, так чтобы меня это сильно интересовало – никогда не интересовало.

Джон: – Хорошо, Андрюха. Я тебе показал силы Звездоносцев – тут же все начало лаять. Я тут же тебе продемонстрировал силу защиты – все успокоилось.

Андрей: – Да.

Джон: – Кто-то должен это сдерживать. Открыл форточку – и закрыл форточку.

Андрей: – В смысле, если вдруг что, без тебя я не смогу ни сдерживать, ни распознать.

Джон: – Но сейчас же ты уже поймешь, распознание ты уже понимаешь.

Андрей: – Ну, так да, на внешнем уровне.

Джон: – На внутреннем придет понимание все равно.

Андрей: – Ага, окей.

Джон: – Все равно когда-то тебе придется заниматься тем же самым примерно, что делаю я.

Андрей: – Ну ,вот я из этих соображений про то и спрашивал.

Джон: – Ну, я тебе показал, как технически это происходит.

Андрей: – Собаки перестали лаять.

Джон: – Вдох и выдох. Push – pull. Ты же занимался боевыми искусствами. Непрерывность. Оно не производит статических ситуаций. Это умение взаимодействия, это вдох и выдох, туда-сюда. Я никогда не вступал в прямое взаимодействие со Звездоносцами. Но по крайней мере, я могу от этого сделать защиту. Тоша в этом вообще был красавец. Он делал так пальцами: «щелк» – и все. Ему не надо было делать сеанс, он не делал никаких практик, он делал вот так пальцами «щелк» – и проблема исчезала. Все движения исправлялись, только его одно присутствие исправляло весь мир вокруг. Просто его присутствие. Он не дал нам ни одной практики. Приходил – и все начинало меняться. Солнце вставало, откуда оно должно вставать, и садилось оно, куда должно садиться. Он восстанавливал порядок просто своим присутствием. Тоша никогда не делал за жизнь ни одной практики, он сам был практикой. И то, что мы сделали эти две практики, «Солнцеворот» и «Спираль Галактики» – просто уже из того, из той реальности, что Тоша из себя представляет. «Солнцеворот» и «Спираль Галактики» – это Тоша. Он не дал эти практики, а мы восстановили их по крупицам, все сообща – я, Птухин и Горбыль. Эти все практики – это и есть Тоша. Ты делаешь «Солнцеворот» – это то, чем был Тоша, ну, или те учителя, которые за ним стоят. Я скажу очень важную вещь, особенно она важна для Оксаны. Я говорю безмолвно.
Ну, Оксана слушала и следует. Это защита от любого внешнего проникновения, которое хочет тебя разрушить. Оно вербально не передается никак.
Андрюха, больше алерта, больше легкости, больше движения: никогда не застывай, обтекай, обтекай, обтекай. Вот я же понимаю, на чем тебя ловят. Тебя ловят на том, что хочешь застыть, поймать что-то и застыть, обняться с этой реальностью. Ты не можешь обнимать реальность все время. Реальность скользкая, она выскользнет. Думай об этой проблеме, думай, где у тебя фиксация «моя вселенная». Нет твоей вселенной, есть постоянное движение, легкость движения. Я же тебе передаю эту передачу, она неимоверная, следуй ей, пожалуйста. Варьируй между глыбой и не глыбой. Не ставь памятник самому себе, похорони Попеля. Мы уже много раз говорили на эту тему. Оставь Попеля в покое, пусть живет своей жизнью и делает, что хочет, отпусти его, просто отпусти. Отпусти Попеля, отпусти, отпусти его, отпусти. Отпусти, дай ему свободу, дай этому мальчику просраться, выйди, поделай что-то, дай движение. Тут ты Попеля не найдешь. Попель – он хочет свободы. Есть своя магия во всем, весь мир окутан магией. Пока ты будешь ставить личное удовольствие превыше общественного блага, будут проблемы. Когда ты начнешь уравнивать все, ты получишь все бонусы этого мира. Надеюсь, я ясно выразился. Или еще раз? Я уже даже не могу это повторить, потому что так красиво сказал, что даже повторить не могу.
Андрюха, ты умеешь медитировать, и сейчас такой очень сложный момент, когда ты не понимаешь, где медитация, где эго, где и что, чтобы понять. Ситуация такая, что ты подумаешь и поймешь, но сейчас у тебя есть ум, у тебя усилия понимания, оно как раз эго и есть. Твое эго мешает сейчас твоей практике.
Так близко, но у тебя еще есть мания цепляния. Твоя правая рука показывает, что ты хочешь уцепиться за почву. Обрати на это внимание. Близко, но не хватает. Правая рука, она держит контроль, мешает. Но я тебе могу помочь немножко. Просто водой, небольшое изменение ситуации сильно помогает. Благословение. Потому что ты мне дорог, я тебя люблю. Был бы не дорог и не любил, ходил бы я и плевался бы, и срался. Еще воды. Я сделал это в плане благословения всего сущего, радости бытия и всего происходящего. Ну, такое крещение водой как делали все нормальные люди.